— 19 декабря я открыл газету и прочел, что Дисциплинарный комитет Федерации футбола Беларуси принял решение признать меня персоной нон грата в белорусском футболе и намерен направить в ФИФА письмо, чтобы подобное решение приняла и международная федерация футбола. По существу это требование запрета на работу — как в Беларуси, так и за пределами страны. Поэтому я и приехал в Минск, чтобы узнать — почему такое решение было принято.

— Но ведь в этом сообщении указывались причины.

— Во-первых, меня никто не уведомил о том, что подобное решение намерены принять, во-вторых, никакого судебного решения о признании меня виновным нет, и я никого не подкупал. Дело закрыто и как можно на этом основании признавать меня виновным? Это нонсенс.

— Что вы намерены делать?

— Я обсудил этот вопрос с адвокатами, с представителями профсоюза, который защищает интересы тренеров, и все в один голос говорят, что это неправомерно. Во-первых, я отсутствовал на этом заседании — меня лишили права защиты, выслушали только мнение одной стороны, мое не было выслушано. Во-вторых, я намерен оспаривать это решение в установленном законом порядке.

— То есть?

— Я забрал решение дисциплинарного комитета АБФФ, и в ближайшее время буду подавать заявление в апелляционный комитет белорусской федерации. Если АБФФ направит соответствующее письмо (о котором я говорил) в ФИФА, то тогда я буду оспаривать его и в международной федерации.

— Вы уверены в своей правоте?

— Я все всегда делал по закону. То, что я пережил за это время… Я играл в национальной сборной, отдал футболу более 20 лет, а все это время, пока продолжалось расследование, федерация, к сожалению, меня никак не поддерживала, хотя, по идее, должна была вмешаться, и, прежде всего, вызвать меня, выслушать мое мнение. Все это время непонятно на каких основаниях это дело длилось, продлевалось, и столько унижений пришлось пережить…

А когда я пришел в «Сибирь», команда поднялась в турнирной таблице, боролась за самые высокие места, и в «Химки» я получил приглашение, но некоторые люди не могут успокоиться, что я востребован в России. Несмотря на то, что уголовное дело прекращено, они мне ставят палки в колеса. Но дело прекращено, и следователь не счел нужным передавать его в суд. Вины своей я никогда не признавал, а когда в Новосибирске мне было предъявлено обвинение, следователь тут же сам сказал, что если я отказываюсь от него, то он его закрывает за сроком давности. Это была инициатива следователя, не моя.

Я потребовал, чтобы между всеми участниками уголовного дела были проведены очные ставки. Последовал отказ. Никаких новых фактов, доказывающих мою вину, в деле нет. Подброшенная аудиозапись не является никаким доказательством, тем более на пленке нет никаких разговоров о продаже игры. Никаких фактов о передаче денег нет. Следователь сказал, что если я буду против закрытия дела, то он передаст его в суд, мне выписывается мера пресечения, и мне будет запрещено работать — пошли угрозы. Дескать, мы будем разбираться, а в суде оправдательных приговоров 1-2 процента, затем тебе судимость и прочее-прочее. Я посоветовался с женой, которая потеряла здоровье во время всей этой истории, пережила немало унижения, и мы решили, что пусть те подонки, которые все это сфабриковали, здесь живут и работают. Я только хочу работать в футболе, тренировать вратарей, и я надеялся, что на этом тема закроется. Но некоторым лицам неймется. У них стоит одна цель — унизить меня, не дать работать.

— Вы сейчас являетесь тренером «Химок»?

— Нет, я был кандидатом на эту должность. В настоящее время нигде не работаю — после выхода этой статьи (решения о признании меня персоной нон грата) мне посоветовали съездить в Беларусь и разобраться с этой ситуацией. Что я и намерен сделать.
BELFOOTBALL.UCOZ.RU